В середине XVII в., с восшествием на престол второго царя из династии Романовых - Алексея Михайловича (1645 - 1676), фактическим правителем страны стал его воспитатель - «дядька», боярин Борис Иванович Морозов. Его род был самым богатым в России - Морозовы владели тысячами дворов и десятками тысяч подневольных крестьян. Боярыня Морозова была снохою Бориса Морозова, того Морозова, которого тишайший царь считал не только своим «приятелем», но почитал «вместо отца родного». Однако семейное счастье Феодосии длилось всего одиннадцать лет. В 1662 г. Глеб Иванович умер, оставив свою овдовевшую жену наследницей огромного «выдела» из общего родового имущества. Казалось, перед нею открываются просторы счастливой и беззаботной судьбы... . В одном из многочисленных имений Морозовых - подмосковном селе Зюзино, была обустроена по западному образцу одной из первых в России роскошная усадьба. При царском дворце Феодосия занимала чин верховой боярыни, была приближённой царя Алексея Михайловича. По воспоминаниям современников «Дома прислуживало ей человек с триста. Крестьян было 8000; другов и сродников множество много; ездила она в дорогой карете, устроенной мозаикою и серебром, в шесть или двенадцать лошадей с гремячими цепями; за нею шло слуг, рабов и рабынь человек сто, оберегая ее честь и здоровье».
Боярыня Морозова была противницей реформ патриарха Никона, тесно общалась с апологетом старообрядчества - протопопом Аввакумом. Феодосия Морозова занималась благотворительностью, принимала у себя в доме странников, нищих и юродивых. Оставшись в тридцать лет вдовой, она «усмиряла плоть», нося власяницу. К 60-м гг. XVII в. столица стала одним из центров староверческого раскола. Здесь действовали «старолюбцы», имевшие связи в кругах высшей светской знати и столичного духовенства. Боярыня Морозова быстро стала ярой сторонницей всех гонимых за «старую веру». С фанатичной страстью слушала она проповеди главы раскольников - протопопа Аввакума. Воротившись в 1664 г. из ссылки, он вместе с женою жил у боярыни Феодосии («инокини Феодоры», как она теперь себя именовала). Здесь же останавливались и находили материальную поддержку и многие другие «рас-колоучители» из разных концов страны. Среди них оказалась некая старица Меланья, возглавившая в 1660 г. женскую общину московских «старолюбцев». Боярыня Морозова стала, по совету Аввакума, ее послушницей. Однако Аввакум попрекал молодую вдову, что она недостаточно «смиряет» свою плоть и писал ей «Глупая, безумная, безобразная выколи глазища те свои челноком, что и Мастридия» (призывая по примеру преподобной Мастридии, чтобы избавиться от любовных соблазнов, выколоть себе глаза). Домашние молитвы Морозова совершала «по древним обрядам», а её московский дом служил пристанищем для гонимых властью староверов. Но поддержка ею старообрядчества, судя по письмам Аввакума, была недостаточной: «Милостыня от тебя истекает, яко от пучины морския малая капля, и то с оговором».
Академик А. М. Панченко, исследуя письма Морозовой к Аввакуму, пишет, что в них нет рассуждений о вере и считает, что Феодосия «не мрачная фанатичка, а хозяйка и мать, занятая сыном и домашними делами»
Аввакум
Царь Алексей Михайлович, всецело поддерживающий церковные реформы, пытался повлиять на боярыню через её родственников и окружение, а также отбирая и возвращая поместья из её вотчины. От решительных действий царя удерживало высокое положение Морозовой и заступничество царицы Марии Ильиничны. Феодосия Морозова неоднократно присутствовала в «новообрядной церкви» на богослужении, что старообрядцами рассматривалось, как вынужденное «малое лицемерие». Но после тайного пострига в монахини под именем Феодоры, состоявшегося в конце декабря 1670 года или, согласно старообрядческим преданиям, 6 (16) декабря 1670 года, Морозова стала удаляться от церковных и светских мероприятий. С этого времени она с ещё большей степени отдается «посту и молитве и молчанию», уклоняясь от домашних дел и передав их «верным людем своим». Конфликт усугубился после того, как Ф.П. Морозова 22 января 1671 г. не явилась на свадьбу царя с Н.К. Нарышкиной, сославшись на болезнь ног: «ноги ми зело прискорбны и не могу ни ходити, ни стояти». Царь разгневался: «Вем, яко загордилася!» Он направил к ней боярина Троекурова с уговорами принять церковную реформу, а позднее и князя Урусова, мужа её сестры. Морозова обоим ответила решительным отказом.
В ночь на 16 ноября 1671 г. Ф.П. Морозова и ее сестра Е.П. Урусова были взяты под стражу. После допроса в палатах Чудова монастыря митрополитом Павлом Крутицким и чудовским архимандритом Иоакимом 19 ноября закованную в цепи Морозову отвезли на подворье Псково-Печерского монастыря на Арбате. Однако, несмотря на строгую стражу, Морозова продолжала поддерживать общение с внешним миром, ей передавали еду и одежду. В заключении она получала письма от протопопа Аввакума и смогла даже причаститься у одного из верных старой вере священников. Вскоре после ареста Феодосии скончался её сын Иван. Имущество Морозовой было конфисковано в царскую казну, а двое её братьев сосланы.
Патриарх Питирим просил царя за сестёр: «Я советую тебе боярыню ту Морозову вдовицу, кабы ты изволил опять дом ей отдать и на потребу ей дворов бы сотницу крестьян дал; а княгиню тоже бы князю отдал, так бы дело то приличнее было. Женское их дело; что они много смыслят!». Но царь, называя Морозову «сумосбродной лютой», ответил патриарху, что «много наделала она мне трудов и неудобств показала» и предложил ему самому провести допрос боярыни. Патриарх в присутствии духовных и гражданских властей беседовал с Феодосией в Чудовом монастыре. Решив, что она больна (боярыня не хотела стоять перед патриархом и весь допрос висела на руках стрельцов), попытался помазать её освящённым маслом, но Феодосия воспротивилась. Боярыню вернули под арест.
Зимой 1672-1673 гг. Ф.П. Морозову, Е.П. Урусову и М. Данилову пытали «Бяху же приставлени над муками их стояти: князь Иван Воротынский, князь Яков Адоевский, Василей Волынской». Уговоры духовенства и царя, конфискация имущества, жестокие пытки, - ничто не могло сломить волю двух женщин. Патриарх Питирим на боярском совете «просил Феодоры на сожжение», но бояре боялись при всем народе казнить человека из своей среды. Сестра царя Ирина просила его не мучить Ф.П. Морозову: «Почто, брате, не в лепоту твориши и вдову ону бедную помыкаеши с места на место? Нехорошо, брате! Достойно было попомнити службу Борисову и брата его Гл:)». Это подействовало на царя раздражающе и «он же зарыча гневом великим и рече: «Добре, сестрица, добре! коли ты дятчишь об ней, тотчас готово у меня ей место!» Этим местом был тюремный острог в Боровске.
Точную дату прибытия Ф.П. Морозовой в Боровск установить трудно, но, как полагает А.И. Мазунин, начало заточения боярыни относится к концу 1673 началу 1674 гг. Здесь же находилась заточенная «тоя же ради веры» инокиня Иустина. Несколько позднее в Боровск доставили Е.П. Урусову и М.Г. Данилову.
Первое время заключенные Ф.П. Морозова, Е.П. Урусова и М.Г. Данилова жили в остроге относительно спокойно: сотники, охранявшие их, ещё в Москве были задобрены Иоакинфом Даниловым, «чтобы не свирепы были». Их посещал племянник И. Данилова Родион, старицы и сочувствовавшие. (Один из них - Памфил с женою Агриппиною был сослан за эту помощь в Смоленск).
О частых посещениях узниц стало известно в Москве. 23-24 марта 1675 г. был составлен указ о расследовании того, что делается в тюрьме. По указу в Боровск внезапно прибыл подьячий Павел, который с пристрастием расспрашивал сотников. В результате многие из них были сосланы в Белгород солдатами на «вечное житье».
Вскоре было учинено новое расследование. 29 июля 1675 г. прислан был дьяк Кузмищев, который «мучениц истязал». Инокиня Иустина была сожжена на площади в срубе. По распоряжению дьяка Кузмищева Ф.П. Морозову и Е.П. Урусову из опустевшего после казни острога перевели в земляную тюрьму в «пятисаженные ямы» . М.Г. Данилову поместили в тюрьму, где «злодеи сидят».
В земляной яме узницы провели последние дни своей жизни. Автор «Повести о боярыне Морозовой» с болью и сочувствием рассказывает о тяжелейших условиях пребывания узниц в земляной тюрьме: «Но кто может исповедать многое их терпение, еже они в глубокой темнице претерпеша, от глада стужаеми, вол тме не светимей отхадухи бо земныя, понеже парами земным спершимся велику им тошноту творяще. И срачиц им пременяти. Ни измывати невозможно бе». Под страхом смертной казни охране запретили давать пищу заключенным: «Аще кто дерзнет чрез повеление..., такового главною казнью казнить».
Часовня-памятник на предполагаемом месте заключения боярыни Феодосии Морозовой, княгини Евдокии Урусовой, Марии Даниловой и иже с ними пострадавших в Боровске
Первой не выдержала мучений Е.П. Урусова. Она попросила сестру отслужить по ней отходную, «и мученица над мученицею... отпевала канон, и юзница над юзницею изроняла слезы, едина в цепи возлежа и стоняще, а другая в цепи предстоя и рыдаще». 11 сентября 1675 г. Е.П. Урусова умерла. Ее тело оставалось не погребенным в течении 5 дней: власти решали вопрос о месте захоронения. Первоначальный царский приказ о захоронение Урусовой в лесу был отменен, так как местные власти боялись перезахоронения боровскими старообрядцами её тела и превращение новой могилы в место поломничества: «... раскольники, обретше, имут взяти с великою честию, яко святыхъ мучениц мощи... и будет последняя беда горше первыя». Тело Урусовой обернули «рогозиной» и захоронили внутри острога.
Царь Алексей Михайлович надеялся, что смерть сестры сломит упорство Ф.П. Морозовой и посылает к ней монаха на увещания, но она с гневом его прогоняет. Тогда же к Ф.П. Морозовой перевели М.Г. Данилову. Содержание узниц ужесточилось. Перед смертью боярыня призвала стражника и попросила: «Рабе Христов! Есть ли у тебе отец и мати в живых или преставилися? И убо аще живы, помолимся о них и о тебе; аще ж умроша - помянем их. Умилосердися... Зело изнемогох от глада и алчу ясти, помилуй мя, даждь ми колачика». Стражник отвечал: «Ни, госпоже, боюся». Ф.П. Морозова: «И ты поне хлебца». «Не смею», - отвечал опять стражник. Просила, умоляла Ф.П. Морозова дать ей «мало сухариков», яблочко, огурчик, и каждый раз стражник отвечал отказом. Тогда боярыня попросила исполнить ее последнюю просьбу: похоронить рядом с сестрою. Позвав другого стражника, умоляла мученица постирать ее рубашку перед смертью: «неподобно... телу сему в нечисте одежде возлещи в недрах матери своея земли».
Стражник пошел к реке, «платно мыяше водою, лице же свое омываше слезами». С 1 на 2 ноября 1675 г. Ф.П. Морозова умерла. 1 декабря 1675 г. умирает и М.Г. Данилова.
Аввакум на гибель Морозовой и Урусовой восклицал: «О светила великия, солнца и луна руския земли, Феодосия и Евдокея, и чаша ваша, яко звезды сияющыя пред господем Богом. О две зари, освещающия весь мир на поднебесней...».
Ф.П. Морозова и Е.П. Урусова своей жизнью и смертью показали, что они встали выше всех своих идейных противников, их убеждённость в своей правоте и превосходство над мучителями заставляет последних бояться их еще больше после смерти, чем живую.
В 1682 г. на месте захоронения сестёр их братья Алексей и Фёдор Соковнины положили надгробную плиту.
Они также придерживались взглядов своих сестёр на сохранение своей веры. 4 марта 1697 г. окольничий А.П. Соковнин «потаенный раскольник» окончил свои дни на плахе.
Источники.
Когда писатель Гаршин 100 лет назад впервые увидел великое полотно Сурикова, он сказал, что теперь люди будут не в состоянии «представить себе Феодосию Прокопьевну иначе, как она изображена на картине». Так и случилось. Сегодня мы представляем себе боярыню Морозову изможденной старухой с фанатично горящими глазами.
А какой она была? Чтобы понять это, вспомним, как смотрят на Морозову другие персонажи этого полотна. Одни сочувствуют, они видят в ней мученицу за веру, другие смеются над сумасшедшей фанатичкой. Такой и осталась в истории эта незаурядная женщина: то ли святой, то ли безумной.
Девица Соковнина
Феодосия Прокопиевна, будущая боярыня Морозова, родилась в 1632 году, в семье окольничего Соковнина, родственника первой жены царя Алексея Михайловича. В силу этого родства Феодосия была хорошо знакома и дружна с царицей Марией Ильиничной. Когда Феодосие исполнилось 17 лет, ее выдали замуж за боярина Глеба Ивановича Морозова. Глеб Иванович был младшим братом всесильного Бориса Ивановича Морозова, царского воспитателя, которого Алексей Михайлович почитал, как родного отца. Муж был на 30 лет старше Феодосии.
«Приезжая боярыня»
Сразу после свадьбы Феодосия Прокопьевна Морозова получила звание царициной «приезжей боярыни», то есть, особы, имеющей право приезжать к царице на обед и по праздникам по-родственному. Это была немалая честь, которой удостаивались только жены самых знатных и приближенных к государю лиц. Свою роль тут сыграло не только родство молоденькой Морозовой с Марьей Ильиничной, но и знатность и богатство ее супруга. Глеб Морозов владел 2110 крестьянскими дворами. В его подмосковном имении Зюзино был разбит великолепный сад, в котором гуляли павлины. Когда Феодосия выезжала со двора, ее позолоченную карету везли 12 лошадей, а следом поспешали до 300 слуг. По преданию, супруги ладили хорошо, несмотря на большую разницу в возрасте. У них родился сын Иван, которому суждено было унаследовать огромное состояние отца и бездетного дяди – царского воспитателя Бориса Морозова. Феодосия Прокопьевна жила в роскоши и почете, которые были сопоставимы с царскими.
Духовная дщерь протопопа Аввакума
В 1662 году, 30 лет отроду, Феодосия Прокопьевна овдовела. Молодая, красивая женщина могла бы вновь выйти замуж, огромное состояние делало ее очень завидной невестой. Нравы того времени вторичного замужества для вдовицы не возбраняли. Однако, Феодосия Прокопьевна пошла по другому пути, тоже очень обычному для допетровской России. Она выбрала участь честной вдовы – женщины, всецело посвятившей себя заботе о ребенке и делам благочестия. В монастырь вдовицы уходили далеко не всегда, но они учиняли у себя в доме жизнь по монастырскому образцу, наполнив его монашками, странниками, юродивыми, со службами и молитвенными бдениями в домашней церкви. Видимо, в эту пору она и сблизилась с лидером русского старообрядчества протопопом Аввакумом. Когда начались церковные реформы, приведшие к Расколу, Феодосия, всей душой храня преданность старому обряду, внешне поначалу лицемерила. Она бывала на богослужениях у «никониан», крестилась троеперстно, однако, в доме у себя сохраняла старый обряд. Когда из сибирской ссылки вернулся Аввакум, он поселился у своей духовной дочери. Его влияние и стало причиной того, что дом Морозовой превратился в настоящий центр противодействия церковной реформе. Сюда стекались все недовольные нововведениями Никона.
В своих многочисленных письмах протопоп Аввакум вспоминал, как они проводили вера в богатом доме Морозовых: он читал духовные книги, а боярыня слушала и пряла нитки или шила рубахи для бедных. Под богатой одеждой она носила власяницу, а дома и вовсе одевалась в старые, заплатанные платья. Однако, женщине, которой в ту пору было всего 30 лет, хранить честное вдовство было непросто. Протопоп Аввакум даже посоветовал как-то своей духовной дщери выколоть себе глаза, чтобы они не соблазняли ее плотскими утехами. Вообще, из писем Аввакума складывается портрет вдовицы Морозовой, совсем не похожий на тот образ, что мы видим на известной картине. Аввакум писал о рачительной хозяйке, которая печется о том, чтобы оставить сыну отцовские вотчины в полном порядке, о «жене веселообразной и любезной», хоть иной раз и скуповатой.
Мученица
Алексей Михайлович, отправивший мятежного протопопа Аввакума в далекий Пустозерск, до поры до времени смотрел сквозь пальцы на деятельность боярыни Морозовой. Во многом, вероятно, благодаря заступничеству царицы и тому, что на людях Морозова продолжает «лицемерится». Однако, в 1669 году Мария Ильинична умерла. Через год Феодосия Прокопьевна принимает тайный монашеский постриг с именем Феодора. Все резко меняется. Что было простительно вдове Феодосии Морозой, «приезжей боярыне» царицы, недопустимо и невозможно для инокини Феодоры. Морозова прекращает притворство, перестает появляться при дворе и усиливает свою протестную деятельность. Последней каплей стал отказ Морозовой появиться на свадьбе государя, когда он венчался с Натальей Нарышкиной. В ночь на 16 ноября 1671 года инокиню Феодору взяли под стражу. Вместе с ней была арестована и ее сестра княгиня Евдокия Урусова. Так начался крестный путь боярыни Морозовой и ее верной сподвижницы и сестры Евдокии Урусовой. Их подвергали пыткам на дыбе «с тряской», по много часов допрашивали, их оскорбляли и запугивали. Иногда заточение, благодаря хлопотам знатных родственников становилось относительно мягким, иногда ужесточалось, но сестры были непреклонны. Они отказывались принять причастие от «никониан» и крестились двоеперстно. Конец жизни сестер был ужасным. В июне 1675 года их поместили в глубокую земляную тюрьму и запретили охране под страхом смерти давать им воду и пищу. Сначала умерла княгиня Урусова. Инокиня Феодора продержалась до ноября. Умирала она отнюдь не как одержимая фанатичка, а как слабая женщина. Предание сохранило ее трогательный разговор с охранявшим ее стрельцом.
— Раб Христов! - взывала она - Есть ли у тебе отец и мати в живых или преставилися? И убо аще живы, помолимся о них и о тебе; аще ж умроша - помянем их. Умилосердися, раб Христов! Зело изнемогох от глада и алчу ясти, помилуй мя, даждь ми колачика.
— Ни, госпожа, боюся! – отвечал стрелец.
Тогда несчастная просила хлебца или сухариков, или хоть огурчика или яблочка. Напрасно. Запуганный страж, так и не решился бросить в яму хоть корочку хлеба. Зато он согласился сходить на речку и постирать рубаху пленницы, чтобы не предстать ей перед Господом в грязной одежде.
Древлеправославная церковь чтит святых инокиню Феодору (боярыню Морозову) и сестру ее княгиню Евдокию во граде Боровске пострадавших за правоверие.
15 ноября 1675 года (по новому стилю) скончалась Феодосия Морозова . И я склоняю свою голову и с большим благоговением возношу молитву ко Господу о столь великой душе, женщине, принявшей страдания за веру .
Читая Житие Боярыни Морозовой, я размышляю о том, а как бы я повела себя на ее месте. И с горечью и стыдом осознаю, что моя душа малодушна и боязлива, переменчива и неверна, склонна к соблазнам и привязана к земным, тленным вещам этого переходящего мира.
Феодосия Прокопьевна Соковнина родилась в семье царского окольничего. Была выдана замуж за боярина Глеба Ивановича Морозова, который был близок к царю Алексею. Знатная и сказочно богатая. Но душа ее ищет Высшей правды , пренебрегая земными благами. После смерти своего мужа она проводит монашеский образ жизни, изнуряя себя постом, ношением власяницы. Она ревнует о старой вере отцов, душа ее отторгает нововведения Никоновской реформы, а ее любимым духовным учителем становится гонимый и подвергнутый церковному суду протопоп Аввакум. Не боится боярыня Морозова быть гонимой, не страшится физической расправы. Непоколебимая вера даёт ей силу и мужество.
Когда я читаю стихотворение Анны Ахматовой , то очень ярко мысленно вижу картину, когда боярыню Морозову везут в заключение. Она проявляет великую твердость и героизм .
А вот, как описывает этот исторический факт, другой поэт, Варлам Шаламов .
Попрощаться с сонною Москвою И широким знаменьем двуперстным Перед ней склоняются иконы, | С той земли она не будет в мире, Возвышаясь над толпой порабощенной, Это — веку новому на диво |
Я снова перечитываю исторические материалы о пытках, которым подвергли боярыню Морозову. И плачет моё сердце. Никакие увещевания принять новые обряды не возымели действия. И тогда мучители повесили цепь на шею боярыни, посадили в острог, пытали на дыбе, били плетьми.
Сменила пиры и палаты
На мрачный сырой каземат,
Душа ее верой богата,
Ей правда дороже палат.
В заточении она узнала о смерти своего единственного сына Ивана и горько плакала. А потом ее посадили в земляную яму, где она умерла от полного истощения. Произошли эти страшные события в городе Боровске.
Вот так обошлись с этой хрупкой женщиной люди, которые полагали, что делают это во благо, во имя нововведений и реформ, считая, что так служат Богу. При этом заглушая голос совести, который тихим голосом Христа призывал любить друг друга.
И в заключение снова приведу отрывок из стихотворения Анны Ахматовой.
И верит она, не погибнет
Идея свободной мольбы,
Настанет пора и воздвигнет,
Ей памятник вместо дыбы.
Среди них мучеников русского старообрядчества одно из первых мест заняла боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова со своей сестрой княгиней Евдокией Урусовой.
Вот что повествует о судьбе этих своих духовных дочерей протопоп Аввакум в одном из самых ярких своих произведений – «Житии боярыни Морозовой».
Ревность знатной боярыни Феодосии Морозовой к расколу производила большой соблазн в высшем московском обществе, и царь Алексей Михайлович неоднократно посылал к ней (в том числе ее дядю Михаила Алексеевича Ртищева) с увещаниями. В наказание он велел отобрать у нее половину вотчин. Но за нее заступалась царица Марья Ильинична . Пока она была жива (до 1669) и несколько времени после ее кончины боярыня Морозова продолжала свободно исповедовать старообрядчество. Ее окружали беглые инокини и юродивые; а какая-то мать Мелания с помощью некоего отца Досифея тайно постригла ее в иноческий сан. Но в 1671 царь женился вторично. Феодосия Морозова не приняла обычного для боярынь участия в брачных обрядах, ссылаясь на свои больные ноги. Царь разгневался. Возобновились присылки к ней от царя с убеждениями и угрозами. Боярыня Морозова говорила, что хочет умереть в отеческой православной вере и громко поносила никоновские заблуждения высших духовных лиц.
Боярыня Морозова навещает Аввакума в тюрьме
Зимой 1672 года князь Урусов после одного визита в царский дворец сообщил жене своей Евдокии, что великие беды предстоят ее сестре. (Он, по-видимому, не знал, что и его жена – раскольница). «Ступай, простись с ней, – сказал князь, – думаю, что сегодня же будет за ней посылка». Евдокия предупредила сестру Феодосию о предстоящей беде и, решив разделить ее участь, не воротилась домой. Они взаимно благословились и приготовились постоять за правую веру. Ночью, действительно, пришли чудовский архимандрит Иоаким и дьяк Иванов забрать упрямую боярыню Морозову. У неё нашли княгиню Урусову и спросили, как она крестится; та в ответ сложила два перста. Озадаченный архимандрит поспешил к царю. Узнав, что княгиня Урусова хотя и скрывала доселе, но тоже держится раскола, царь велел взять обеих.
Феодосия Морозова отказалась идти сама: ее унесли в кресле. Молодой сын боярыни, Иван, едва успел проститься с матерью. На обеих сестер наложили оковы и посадили под стражу. Это было время междупатриаршества по кончине Иоасафа. Пробовал увещевать Морозову и Урусову местоблюститель патриаршего престола Павел Крутицкий. Но сестры называли еретическим все высшее русское духовенство. На следующее утро их разлучили: Феодосию приковали цепью к стулу и повезли на санях мимо Чудова монастыря под царскими переходами. Полагая, что царь с этих переходов смотрит на нее, боярыня Морозова высоко подняла правую руку с двуперстным сложением. Ее поместили на подворье Печерского монастыря под крепкою стражею. А Евдокию заключили в Алексеевском монастыре, где ее силою водили или носили к церковной службе. Многие боярские жены приезжали в монастырь, чтобы посмотреть, как Урусову на носилках тащили в церковь. Захватили и последовательницу боярыни Морозовой, Марью Даниловну.
Сын Феодосии Морозовой, Иван, с горя заболел. Царь послал к нему своих врачей, но он умер. Все вотчины и конские табуны Морозовой розданы были боярам; а дорогие вещи распроданы. Феодосия Прокопьевна со смирением перенесла известие о смерти сына и полном разорении. Двух ее братьев, Федора и Алексея, послали на воеводство в далекие города.
Боярыня Морозова. Картина В. И. Сурикова, 1887
Когда на патриаршество был возведён Питирим, он стал просить, чтобы царь простил сестер. «Ты – ответил царь, – не ведаешь всей лютости Морозовой. Никто не наделал мне столько хлопот, как она. Призови ее и расспроси сам. Узнаешь тогда все ее упорство».
В тот же вечер скованную боярыню Морозову привезли в Чудов, где ее ожидал патриарх.
– Доколе ты будешь пребывать в безумии и возмущать царя противлением? – восклицал Питирим. – Жалея тебя, говорю: приобщись Соборной церкви, исповедайся и причастись.
– Не у кого мне исповедоваться и причащаться, – ответила Феодосия Морозова.
– Много попов на Москве.
– Много попов, но истинного нет.
– Я сам исповедаю тебя, а потом отслужу (обедню) и приобщу.
– Разве ты от них рознишься, – ответила боярыня Морозова. – Когда ты держался христианского, от отцов переданного обычая русской земли; то и был нам любезен. Ныне же восхотел творить волю земного царя, а небесного презрел и возложил на главу свою рогатый клобук римского папы. Сего ради мы отвращаемся от тебя.
Патриарх счел боярыню повредившеюся в уме и хотел насильно помазать её. Морозова сама не стояла; ее наклоненную держали под руки стрельцы. Но когда патриарх приблизился, она вдруг выпрямилась и приготовилась к борьбе. Патриарх, обмакнув спицу в масло, уже протянул руку. Но Феодосия Прокопьевна оттолкнула её и завопила: «Не губи меня, грешницу! Ты хочешь уничтожить весь мой недовершенный труд! Не хочу вашей святыни!»
Патриарх пришел в сильный гнев и (если верить Аввакуму) велел бросить Морозову на пол и тащить вон цепью за ошейник, так что головой своей она пересчитала все ступени лестницы. Привели к патриарху и княгиню Урусову. Ее он также пытался помазать маслом; но она поступила еще находчивее. Евдокия вдруг сбросила с головы покрывало и явилась простоволосою. «Что творите, бесстыдные? – вскричала она. – Разве не знаете, что я жена!» – чем привела духовных в великое смущение.
Услыхав рассказ патриарха о его неудаче, царь заметил: «Разве я тебе не говорил, какова ее лютость? Я уже сколько лет терплю от нее». В следующую ночь Феодосию Морозову с сестрой и Марьей Даниловной, привезли на Ямской двор и подвергли огненной пытке в присутствии князей Ивана Воротынского и Якова Одоевского, уговаривая смириться. Но страдалицы выдержали все мучения. Царь не знал, как сломить упорство двух знатных женщин, которое могло послужить большим соблазном для других. На Печерское подворье многие тайком проникали к боярыне Морозовой, утешали ее и приносили ей съестные припасы, и царь велел перевезти ее в загородный Новодевичий монастырь, держать ее там под крепким началом и силою влачить к церковной службе. Но и сюда устремились вельможные жены в таком количестве, что весь монастырский двор бывал заставлен каретами. Царь велел перевезти Морозову опять в город. Старшая сестра его, Ирина, началаему пенять:
«Зачем помыкаешь бедную вдову с места на место? Нехорошо, братец! Не мешало бы помнить службу Бориса Морозова и брата его Глеба».
Алексей Михайлович вспылил. «Добро, сестрица, – воскликнул он, – коли ты об ней кручинишься, то место ей будет тотчас готово!»
Феодосию Морозову перевезли в Боровский острог и посадили в яму вместе с Урусовой и Марьей Даниловной. К заключенным никого не допускали, пищу давали им самую скудную. У них отобрали старопечатные книги, старые иконы и оставили только самую необходимую одежду. Но ничто не сломило их твердости. Заключение становилось все суровее и суровее, пищи опускалось в яму все меньше. Наступил конец их страданиям; первою умерла Евдокия, за нею Феодосия и Мария (октябрь и ноябрь 1672). Трогательно описывает Аввакум последние минуты боярыни Морозовой и ее просьбу к одному из сторожей тайком взять и вымыть на реке ее до крайности грязную сорочку, чтобы надеть чистую перед смертью. Сострадательный сторож исполнил эту просьбу. Тело Феодосии Прокопьевны завернули в рогожу и погребли рядом с Евдокией.
По материалам книги Д. И. Иловайского «История России. В 5 томах. Том 5. Отец Петра Великого. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники»
Имя: Боярыня Морозова (Феодосия Морозова)
Возраст: 43 года
Деятельность: дворцовая боярыня, деятельница русского старообрядчества
Семейное положение: вдова
Боярыня Морозова: биография
Феодосия Морозова, известная в фольклоре как боярыня Морозова, – мученица Феодора в иночестве. Приближенная к семье царей рода Романовых, верховная боярыня при дворе проповедовала старообрядчество под руководством . Была одной из немногих женщин, сыгравших роль в истории российского государства. После смерти стала почитаться иноверцами как святая. Трагической судьбе боярыни посвящены картины русских живописцев, опера, телевизионный фильм, несколько книг.
Детство и юность
Феодосия Прокофьевна Морозова родилась в Москве 21 мая 1632 года в семье Прокофия Федоровича Соковкина. Отец состоял в родстве с Марией Ильиничной Милославской – первой женой царя , два года служил воеводой на Севере, затем в 1631 году его назначили посланником в Крым, участвовал в Земском соборе, заведовал Каменным приказом (1641-1646 годы.).
В 1650 году Соковкину пожаловали придворный чин (2-й после боярина) и должность окольничего. Мать – Анисья Никитична Наумова. Феодосия была в числе придворных, сопровождавших государыню. Сестра Феодосии, Евдокия Прокофьевна, была женой князя Петра Семеновича Урусова. Еще в семье Соковкиных были два сына: Федор и Алексей.
Высокое положение позволило неродовитой по происхождению девушке в 17 лет стать женой 54-летнего Глеба Ивановича Морозова. По некоторым источникам, тетка Матрена, проживавшая у Соковкиных, была против свадьбы Глеба и Феодосии, предсказала трагическую биографию будущей боярыни:
«Сына потеряешь, веру под испытание подведешь, совсем одна останешься, и похоронят тебя в ледяной земле!».
Бракосочетание состоялось в подмосковном имени Морозовых Зюзино в 1649 году, где на третий день молодоженов навестили царь с царицей. Феодосия получила звание царицыной «приезжей боярыни», имела право навещать государыню по-родственному.
Через год после свадьбы у Глеба и Феодосии родился сын Иван. Ходили слухи, что молодая боярыня «нагуляла» ребенка (возможно, от царя). Ведь до этого у мужчины детей не было (Соковкина была 2-й женой Морозова). Поговаривали, что мужскую силу он растратил на приобретение богатства.
В юности братья Морозовы (Борис и Глеб) служили при царе Михаиле спальниками. Когда юный Алексей взошел на престол, старший брат Борис стал его ближайшим советником. При участии Морозова государь женился на Марии Милославской, а через 10 дней после монаршей свадьбы Борис сочетался браком с сестрой царицы и стал царским свояком. Морозов-старший скончался в 1661 году, огромное состояние досталось семье брата.
Через год, в 1662 году, умер Глеб Морозов, оставив наследство сыну Ивану Глебовичу, Феодосия стала распорядительницей богатства мужа. Боярыня с потомком превратились в самых состоятельных людей Российского Государства.
Феодосия с сыном владели несколькими усадьбами, жили в имении Зюзино под Москвой. Дом боярыни был обустроен на западный манер, на прогулку она выезжала на золоченой карете с мозаикой, запряженной 6 или 12 лошадьми. В ее владении было 8 тыс. крепостных и 300 слуг. Ей в это время было чуть больше 30 лет. Значительным было и положение при дворе – верховная боярыня.
Морозова была умна и начитана в церковной литературе. Она щедро раздавала милостыню, посещала бедные дома, богодельни, тюрьмы, помогала нуждающимся.
Старообрядчество
Морозова была фанатично религиозной личностью. Она не приняла реформу и новые взгляды , хотя присутствовала на богослужениях в церкви и крестилась «троеперстно».
В доме Верховной боярыни часто находили пристанище нищие, юродивые и хранилась верность старым канонам. Частым гостем был лидер русского старообрядчества протопоп Аввакум, который стал духовным отцом Морозовой и поселился в ее доме после сибирской ссылки. Под его влиянием имение Феодосии стало оплотом староверов, вскоре к ним присоединилась сестра боярыни Евдокия Урусова.
Молодая вдова хранила верность мужу, для усмирения плоти носила власяницу, истязала себя постами и молитвами. По мнению Аввакума, этого было недостаточно, однажды он посоветовал боярыне выколоть глаза, чтобы не впасть «во грех». Протопоп упрекал Феодосию в прижимистости и недостаточной материальной поддержке староверцев. Морозова, щедрая и добрая по характеру, просто старалась сберечь фамильное состояние для сына.
Аввакума повторно сослали в изгнание, Морозова тайно с ним переписывалась. Об этом доложили монарху. Царь ограничился уговорами, опалой ее родственников. Он отнял принадлежавшие боярыне вотчины, но благодаря заступничеству царицы их вернули в честь рождения государева наследника, Иоанна Алексеевича.
В 1669 году государыня Мария Ильинична скончалась. Через год Морозова приняла тайный монашеский постриг под именем инокини Феодоры. С этого времени она перестала появляться при дворе, отказалась присутствовать на венчании царя с Натальей Нарышкиной. Государь долго терпел, посылал к боярыне князя Урусова, бывшего мужа сестры Евдокии, с уговорами отказаться от ереси и стать на путь истиной веры. Гонец получил решительный отказ.
Смерть
В 1671 году царь Алексей Михайлович принял жесткие меры по отношению к мятежной боярыне. 17 ноября Феодосию и Евдокию арестовали и допросили архимандрит Иоаким и дьяк Илларион Иванов. Сестер заковали в «железы» и поместили под домашний арест. Через несколько дней их перевезли в Чудов монастырь. Этот момент изобразил на картине «Боярыня Морозова» русский живописец . Непокорную женщину, восхищавшую художника, провезли на дровнях по московским улицам.
На допросах Феодосия не раскаялась, ее с сестрой отправили подальше от Москвы, в Псково-Печерский монастырь, имущество конфисковали. Братьев, Федора и Алексея, сослали, а сын Иван вскоре скончался (по слухам, смерть была насильственной).
Патриарх Питирим просил царя за опальных сестер, но Алексей Михайлович отказался помиловать арестованных и поручил патриарху провести следствие. Феодосию и Евдокию истязали, подвергли пыткам на дыбе, хотели приговорить к сожжению как еретиков. От костра сестер, представительниц российской аристократии, спасло заступничество бояр во главе с сестрой монарха Ириной Михайловной. Однако их слуги и сподвижники все же были преданы огню.
Феодосию и Евдокию переправили сначала в Новодевичий монастырь, потом в Хамовническую слободу и, наконец, в Пафнутьево-Боровском монастыре бросили в земляную тюрьму и оставили умирать от холода и голода.
Их последние дни были ужасны. Первой 11 сентября 1975 года скончалась Евдокия, а 1 ноября умерла Феодосия. Из последних сил она попросила тюремщика выстирать в реке ее истлевшую рубаху, чтобы в чистом отойти в мир иной. Сестры были захоронены в Боровске у острога, в 1682 году братья положили на могилу белокаменную плиту.
Впервые это место было описано историком Павлом Михайловичем Строевым в 1820 году. Путешественник Павел Россиев в воспоминаниях 1908 года упоминал, что могила мучениц обнесена «убогой деревянной оградой. Над изголовьем возвышается кудрявая береза с ушедшей в ствол её иконою». О ней заботились местные старообрядцы. Неоднократно ставился вопрос о возведении на этом месте памятника-часовни.
В 1936 году могилу вскрыли, обнаружились останки двух человек. В архивах сохранилось несколько фото. Доподлинно неизвестно, оставили их на прежнем месте или куда-то перенесли. Надгробную плиту передали Историко-краеведческому музею.
В мае 1996 года старообрядческой общине города Боровска было выделено место на Городище для возведения памятного знака: установили 2-метровый деревянный крест и металлическую табличку:
«Здесь на боровском городище в 1675 году были погребены мученицы за древлеправославную веру, боярыня Феодосия Прокофьевна Морозова (во инокинях Феодора) и ее сестра княгиня Евдокия Прокофьевна Урусова».
В 2003-2004 годах на месте захоронения боярыни Морозовой и княгини Урусовой построили старообрядческую часовню, в подземной части которой положили плиту с могилы сестер.
Память
- 1885 – А.Д.Литовченко «Боярыня Морозова» (картина)
- 1887 – В.И.Суриков «Боярыня Морозова» (картина)
- 2006 – Р.К.Щедрин «Боярыня Морозова» (опера)
- 2006 – Е.Г. Степанян «Песня о Боярыне Морозовой» (литература)
- 2008 – В.С.Барановский «Боярыня Морозова. Историческая повесть» (литература)
- 2011 – «Раскол» (телесериал)
- 2012 – К.Я. Кожурин «Боярыня Морозова» (литература)
