Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Новгородская первая летопись (НПЛ) - русская летопись , древнейший сохранившийся памятник новгородского летописания , отражающий достаточно ранний этап его развития. Содержит многочисленные важные сведения по истории Великого Новгорода и других русских земель .

Старший извод

Старший извод Новгородской первой летописи сохранился в единственном Синодальном списке - древнейшем списке русских летописей. Пергаменная рукопись в четверть листа хранится в Синодальном собрании ГИМ , в ней 169 листов, предположительно 136 листов утеряно.

Синодальный список делится на две части: первая часть (л. 1-118 - с. 15-73) доводит изложение до 1234 года и переписана одним писцом либо (по мнению Т. В. Гимона и А. А. Гиппиуса) вскоре после 1234 года, либо (по мнению Б. М. Клосса) в 1260-е годы. Вторая часть (л. 119-166 - с. 73-99) освещает события 1234-1330 годов и переписана около 1330 года. Далее идут приписки разными почерками о событиях 1331-1333, 1337, 1345 и 1352 годов (л. 167-169 - с. 99-100).

Соотношение объёма летописи:

• Известия 1016-1110 годов - л. 1-7об. (с. 15-19).
• Известия 1111-1203 годов - л. 7об.-64 (с. 20-46).
• Известия 1204-1234 годов - л. 64-118об. (с. 46-73).
• Известия 1234-1304 годов - л. 119-154об. (с. 73-92), 8 листов утеряно.
• Известия 1305-1330 годов - л. 154об.-166об. (с. 92-99).

Текст ранее 1016 года утерян, предположительно он излагался на 16 тетрадях, то есть 128 листах. Текст за 1272-1299 годы утерян, предположительно составлял 1 тетрадь, то есть 8 листов .

Несмотря на краткость изложения для событий XI века, некоторые сведения НПЛ отсутствуют в ПВЛ :

Под 1204 годом помещена «Повесть о взятии Царьграда фрягами » (л. 64-72, с. 46-49). Относительно подробно описаны битва на Липице (л. 83-86об., с. 55-57) и битва на Калке (л. 95об.-99об., с. 61-63), а также татарское нашествие 1237-1238 годов (л. 121-125об., с. 74-77) и битва при Раковоре (л. 143-146об., с. 85-87). Многие большие тексты, которыми дополнена летопись младшего извода и более поздние летописи, здесь ещё отсутствуют.

Датировка известий

По данным Н. Г. Бережкова , до XIII века в НПЛ нет так называемых ультрамартовских статей . В описании событий 1205-1212 годов путаница: присутствуют как ультрамартовские обозначения (6714-6716 (1205-1207)), превышающие мартовские на две единицы (6717-6719, 6721, 6722 (1207-1209, 1211, 1212)), на три единицы (6720 (1209)). Далее ультрамартовские статьи встречаются лишь в виде исключения (6726-6728, 6730, 6745, 6746, 6776-6780 (1217-1218, 1221, 1236, 1237, 1267-1271)). В летописи младшего извода ситуация та же. 1273-1283 (6782-6792) - в основном ультрамартовские годы, кроме 6783-6785 (1275-1277) - мартовских.

Издания и переводы

• Летописец новгородский, начинающийся от 6525 (1017) года и кончающийся 6860 (1352) годом. М ., 1781. - Синодальный список. Издание без изменений повторено в 1819 году.
• Продолжение древней Российской вифлиотики. Часть II. Содержащая Новгородский летописец. Начинающийся от 946 года и продолжающийся до 1441 года. СПб. , 1786. - Академический список.
• ПСРЛ , т. III, СПб. , 1841, с. V-IX, 1-114. – Сводный текст по разным спискам с 1016 по 1444 год. С 1016 по 1333 год даётся по Синодальному списку с разночтениями по Академическому и Толстовскому, с 1333 по 1441 год - по Академическому, с 1441 по 1444 год - по Толстовскому.
• Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку. СПб. , 1875. - Светопечатное воспроизведение Синодального списка.
• Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку. СПб. , 1888. - Сводный текст. Начало летописи, отсутствующее в Синодальном списке, напечатано по Толстовскому и Комиссионному. Далее идёт текст Синодального, после его окончания - текст Комиссионного за 1333-1446 годы, затем - нелетописные статьи Комиссионного.
• Новгородская первая летопись старшего и младшего извода. М .-Л. , 1950. Переиздание с предисловием Б. М. Клосса: М ., 2000. (ПСРЛ , т. III) - Полностью приводятся тексты Синодального и Комиссионного списков (с разночтениями по Академическому и Толстовскому), нелетописные статьи Комиссионного, Троицкий список и фрагменты Воронцовского, отражающие утраченные листы Академического списка.
• Новгородская харатейная летопись. / Под ред. М. Н. Тихомирова. М ., 1964. - Факсимильное издание Синодального списка, лучше по качеству, чем издание 1875 года.
• Новгородская Первая летопись. Берлинский список. / Предисловие А. В. Майорова. СПб. , 2010. ISBN 978-5-905011-04-7 .
• Частотный словарь: нем. Dietze J. Frequenzwörterbuch zur Synodalhandschrift der Ersten Novgoroder Chronik. Halle (Saale) , 1977.

Переводы

Английский . Датский Den Forste Novgorod-Kronike: Aldste Affattelse / Oversat af K. Rahbek-Schmidt. Kobenhavn, 1964. Немецкий Die Erste Novgoroder Chronik nach ihrer altesten Redaction (Synodalhandschrift) 1016-1330 /1352: Edition der altrussischen Textes und Faximile der Handschrift im Nachdruck. München, 1971. - Синодальный список по изданиям 1875 и 1950 годов с немецким переводом.

Перевод на современный русский язык отсутствует.

См. также

Напишите отзыв о статье "Новгородская первая летопись"

Примечания

Литература

Монографии

• Азбелев С. Н. Летописание Великого Новгорода: Летописи ХI - ХVII веков как памятники культуры и как исторические источники. - М .: Русская панорама, 2016. - 280 с. - 500 экз. - ISBN 978-5-93165-367-9 , ISBN 978-5-86789-453-5 .
• Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М.: Изд.-во АН СССР, 1963.
• Бобров А. Г. Новгородские летописи XV века: (Исследование и тексты). Автореф.дисс. … д.филол.н. СПб, 1996.
• Бобров А. Г. Новгородские летописи XV века. СПб, 2001.
• Гиппиус А. А. Лингво-текстологическое исследование Синодального списка Новгородской первой летописи. Автореф.дисс. … к.филол.н. М., 1996.
• Ляпунов Б. М. Исследование о языке Синодального списка 1-й Новгородской летописи. СПб, 1900.

Статьи

• Бережков Н. Г. О хронологии русских летописей по XIV век включительно // Исторические записки, 1947. № 23. - С. 325-363.
• Гиппиус А. А. К истории сложения текста Новгородской первой летописи. // Новгородский исторический сборник . СПб, 1997. Вып. 6 (16). С. 3-72.
• Гимон Т. В. , Гиппиус А. А. Новые данные по истории текста Новгородской первой летописи // Новгородский исторический сборник . СПб, 1999. Вып. 7 (17). С. 18-47.
• Словарь книжников и книжности Древней Руси . Вып. 1. Л., 1987. С. 245-247. (статья Б. М. Клосса).
• //Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2008. № 2 (32). С. 91-108.
• //Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2008. № 1 (31). С. 45-59.
• Гиппиус А. А. «ДО АЛЕКСТАНДРА И ИСАКИЯ»: К ВОПРОСУ О ПРОИСХОЖДЕНИИ МЛАДШЕГО ИЗВОДА НОВГОРОДСКОЙ ПЕРВОЙ ЛЕТОПИСИ // Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2011. № 1(43). С. 18-30.
• Милютенко Н. И. Новгородская 1 летопись младшего извода и общерусский летописный свод начала XV в. // Летописи и хроники. 2009-2010. - М.-СПб.: «Альянс-Архео», 2010. - С. 162-222.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Новгородская первая летопись

– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.

В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.

На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.

Старший извод

Старший извод Новгородской первой летописи сохранился в единственном Синодальном списке - древнейшем списке русских летописей. Пергаменная рукопись в четверть листа хранится в Синодальном собрании ГИМ , в ней 169 листов, предположительно 136 листов утеряно.

Синодальный список делится на две части: первая часть (л.1-118 - стр.15-73) доводит изложение до 1234 года и переписана одним писцом либо (по мнению Т. В. Гимона и А. А. Гиппиуса) вскоре после 1234 года, либо (по мнению Б. М. Клосса) в 1260-е годы. Вторая часть (л.119-166 - стр.73-99) освещает события 1234-1330 годов и переписана около 1330 года. Далее идут приписки разными почерками о событиях 1331-1333, 1337, 1345 и 1352 годов (л.167-169 - стр.99-100).

Соотношение объёма летописи:

• Известия 1016-1110 годов - л.1-7 об. (стр.15-19)
• Известия 1111-1203 годов - л.7об.-64 (стр.20-46)
• Известия 1204-1234 годов - л.64-118об. (стр.46-73)
• Известия 1234-1304 годов - л.119-154об. (стр.73-92), 8 листов утеряно
• Известия 1305-1330 годов - л.154об.-166об. (стр.92-99)

Текст ранее 1016 года утерян, предположительно он излагался на 16 тетрадях, то есть 128 листах. Текст за 1272-1299 годы утерян, предположительно составлял 1 тетрадь, то есть 8 листов ,

Несмотря на краткость изложения для событий XI века, некоторые сведения НПЛ отсутствуют в ПВЛ :

Под 1204 годом помещена «Повесть о взятии Царьграда фрягами » (л.64-72, стр.46-49). Относительно подробно описаны битва на Липице (л.83-86об., стр.55-57) и битва на Калке (л.95об.-99об., стр.61-63), а также татарское нашествие 1237-1238 годов (л.121-125об., стр.74-77) и битва при Раковоре (л.143-146об., стр.85-87). Многие большие тексты, которыми дополнена летопись младшего извода и более поздние летописи, здесь ещё отсутствуют.

Датировка известий

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Новгородская ТЭЦ
• Новгородская улица (Москва)

Смотреть что такое "Новгородская первая летопись" в других словарях:

Новгородская первая летопись младшего извода

Новгородская первая летопись старшего извода - Новгородская первая летопись (НПЛ) русская летопись, древнейший сохранившийся памятник новгородского летописания, отражающий достаточно ранний этап его развития. Содержит многочисленные важные сведения по истории Великого Новгорода и других… … Википедия

Новгородская владычная летопись - Оригинальное название неизвестно … Википедия

Новгородская четвертая летопись - Новгородская четвёртая летопись (НIVЛ, Н4Л) важный памятник русского летописания XV века. Эту летопись принято называть четвёртой по порядку их расположения в издании 1848 года, но хронологически она является второй из сохранившихся, причем она… … Википедия

Новгородская Карамзинская летопись - памятник русского летописания 1 й половины XV в. История исследования Единственный сохранившийся список памятника (кон. XV в.) принадлежал Н.М. Карамзину, что нашло отражение в его названии. Ныне хранится в РНБ (F.IV.603). Первым исследователем… … Википедия

Летопись Новгородская первая - – древнейшая летопись Новгородской феодальной республики, является одним из главных источников наших знаний о культуре, быте, общественно политической жизни Новгорода периода независимости. Хотя в основе НIЛ лежит местная летопись, ведшаяся при… … Словарь книжников и книжности Древней Руси

Софийская первая летопись - (CIЛ, С1Л) важнейший памятник русского летописания, доведённый до 1418 года и положенный в основу всех общерусских летописей второй половины XV начала XVI века. Наряду с Новгородской четвёртой летописью (Н4Л) восходит к их общему источнику … Википедия

Новгородская летопись - Новгородская первая летопись Новгородская вторая летопись Новгородская третья летопись Новгородская четвёртая летопись Новгородская пятая летопись См. также Софийская летопись Супрасльская летопись Новгородско Софийский свод Летописи Руси Полное… … Википедия

1.2.1. Летописание периода Киевской Руси (X - начало XII в.)

В истории русского летописания принято выделять три круп­ных этапа: летописание Киевской Руси, летописание периода феодальной раздробленности и летописание единого Российского государства. Летописание каждого из этих этапов имело свои особенности, отразившиеся в форме и содержании историческо­го источника, способах его создания, политической направлен­ности.

Летописание Киевской Руси не представлено реально дошед­шими до нас самостоятельными, завершенными летописными тек-

С х-~ами. Его следы сохранились в более поздних летописях, поэтому многие вопросы начального этапа отечественного летописания являются спорными.

Особенностью этого периода летописания можно считать ста-нс^вление погодной сетки летописного повествования. Мы не зна- eb ^i, какую форму имели самые первые летописные тексты. Есть основания предполагать, что погодная форма записи не была един- ст -венной и появилась не сразу. Начало традиции записывать со-бь*>1тия под конкретными абсолютными датами исследователи от­носят к 70-м гг. XI в. и связывают ее с летописной деятельностью К 1^1ево-печерского игумена Никона. Идея Погодных статей могла всзозникнуть под влиянием календарных таблиц, которые встреча­ются в богослужебных книгах. В XIX в. были обнаружены книги, в кс^торых одновременно присутствуют и лапидарное упоминание се»* бытия, соотнесенное с датой таблицы, и развернутая летопис­ная погодная запись о том же событии, помещенная вне рамок Ta j блицы. Календарные таблицы, используемые православной цер­ковью, возможно, закрепляли практику точной фиксации собы­тий й.

В то же время существовала и другая система записи событий. В лей датировка основывалась на относительной временной шка­ле: ■-, т.е. новые события датировались относительно уже совершив­шихся: «по мнозех же времянех...», «по сих же летех...», «по двою жег? лету...».

Пример такой датировки - Галицко-Вощынский свод XIII в., находящийся в составе Ипатьевской летописи (XV в.). По мнению ис^следоватетелей, первоначально текст этого свода не имел точ- H fc=«.ix дат. Позднее, когда его соединяли с Киевским сводом 1200 г., в в^сотором текст разбит на года, относительные датировки переве­ли в абсолютные, но сделали это с ошибкой: события, произо­шедшие в Галицко-Волынском княжестве с начала XIII в., сдви­нуты назад на четыре года. Таким образом;, ошибка показывает, чт -.о изначально Галицко-Волынский свод ^ е имел погодной сет­ки* Придавая единообразие новому тексту, сводчик сразу за Киев­ским сводом, оканчивавшимся погодной ззщисью 1200 г., помес­ти: л в записи 1201 г. галицко-волынские события, хотя на самом де ^ле первые события, передаваемые Галицкю-Волынским сводом, происходили в 1205 г.

Сложным является вопрос об исходной! точке древнерусско­го летописания, его первоначальном содержании и форме. Не­которые дореволюционные исследователи считали Нестора пер­выми русским летописцем, а созданную ц м в 1113 г. «Повесть вр» еменных лет» - первым летописным еючинением. Однако в от- ечественной историографии истоки летописного дела на Руси постепенно отодвигались на более раннее; время. Проведя ана-л«:з многих летописей, Шахматов предположил, что первый рус-

ский летописный текст был создан около 1039 г. в Киеве при только что открывшейся русской митрополичьей кафедре. Этот гипотетический текст ученый назвал Древнейшим летописным сводом.

Позднее ряд советских исследователей, опираясь на данные различных письменных источников, предположили, что летопи­сание появилось в конце IX в. Так, Л.В.Черепнин (1905- 1977) считал исходной точкой русского летописания 996 г., когда по случаю выдачи Владимиром Святославичем десятины киевской церкви была составлена летопись. По мнению историка, она вклю­чала повести о полянах-русах. Для реконструкции свода 996 г. Череп-нин использовал «Память и похвалу князю Владимиру» монаха Киево-Печерского монастыря Иакова. М.Н.Тихомиров (1893 - 1965) также относил начало летописания к концу X в. - началу XI в. Согласно реконструкции этого ученого, летописание нача­лось с создания трех сказаний: «Сказания о начале Руси», «Сказа­ния о призвании варягов» и «Сказания о русских князьях». Тихо­миров высказал мнение о том, что летописание зарождалось и в Киеве, и Новгороде. Б. А. Рыбаков (1908 - 2001) датировал пер-ный русский свод, созданный в Киеве и освещавший деятель­ность князя Владимира и его предшественников, 996 - 997 гг. По реконструкции ученого, этот свод представлял собой переработ­ку разнообразных источников: эпизодических записей, эпических сказаний, Белгородской летописи - памятника, появившегося при дворе местного епископа, и др. Д.С.Лихачев (1906-1999) предполагал, что истоки летописания, возникшего в 40-х гг. XI в., лежат в синтезе устных преданий и литературно-исторического произведения, условно названного им «Сказание о распростране­нии христианства».

В период существования Древнерусского государства летописа­ние велось в самых крупных городах - в Киеве и Новгороде. I По сохранившимся поздним летописям наиболее полно мож­но восстановить киевское летописание, которое не ограничива­лось киевскими событиями и регистрировало многие события, происходившие на всей территории тогдашнего государства. Та­ким образом, киевское летописание XI - начала XII в. можно определить как общерусское.

Крупнейшим летописным сочинением, созданным в период Киевской Руси, является «Повесть временных лет». Самоназвание Летописи - «Се повести времяньных лет, откуду есть пошла Рус-каи земля, кто въ Киеве нача первее княжити, и откуду Русская 1емля стала есть». В таком варианте оно приведено в начале Лав­ра 1тьевской и близких к ней Троицкой, Радзивилловской и Мос-Коиско-Академической летописях.

го, Ермолаевского и др.), в которых самоназвание сочинения до­полнено указанием на автора - черноризца, т.е. монаха Киево-Печерского монастыря. Но его имя - Нестор - сохранилось толь­ко в Хлебниковском списке.

Окончание «Повести временных лет» в составе поздних лето­писей определяется условно, поскольку четкой границы между ней и последующими сводами нет. Ориентиром в поиске границы несторовского текста служит первая в «Повести временных лет» погодная запись - 852 (6360) г., в которой приведен расчет лет от сотворения мира до кончины киевского князя Святополка, умершего в 1113 г. Следовательно, автор этой хронологической выкладки знал о смерти князя и работал над своей летописью, скорее всего, в 1113 г. или чуть позже.

Спустя непродолжительное время авторский текст «Повести временных лет» был переработан. Различные варианты переработ­ки текста представлены сегодня в двух редакциях, сохранившихся прежде всего в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях. Автор­ский текст Нестора не сохранился, и его следы ученые пытаются найти в двух последующих редакциях.

Исследования XX в., особенно работы Шахматова, доказали, что Нестор использовал более ранние летописные тексты. Учено­му удалось наметить несколько рубежей в летописании XI в.

Ближайшим по времени к «Повести временных лет» сводом, который был установлен Шахматовым, является так называемый Начальный свод 1093 - 1096 гг. Его следы были обнаружены при сопоставлении «Повести временных лет», представленной в Лав­рентьевской и Ипатьевской летописях, с начальной частью Нов­городской первой летописи младшего извода. Последняя летопись имеет небольшое предисловие, которое могло быть создано в Киеве, а не в Новгороде. В начальном своде повествуется о том, почему Киев получил такое название, описывается город, распо­ложенный на горах (таким городом мог быть Киев, а не Новго­род), высказывается недовольство алчностью князей, за которую Бог наказал Русскую землю нашествием «поганых» (до Новгоро­да, как известно, половцы не доходили). Содержание предисло­вия позволило высказать предположение о киевском происхожде­нии и того летописного текста, который следовал за этим введе­нием.

В погодных записях конца XI в., читаемых в «Повести времен­ных лет», Шахматов нашел некоторые тематические параллели с текстом предисловия новгородской летописи. Это, с одной сторо­ны, развернутые рассуждения летописца «Повести временных лет» о нашествии половцев как наказании Божьем за неразумные дей­ствия князей и его дружины, а с другой - обобщенные критиче­ские высказывания предисловия в адрес князя и его дружины, алчность которых привела к нашествию «поганых». Наиболее эмо-

i тонально о нашествии половцев, его причинах и разрушитель­ных последствиях для киевлян, прежде всего монахов Киево-Пе-мерского монастыря, рассказывается в «Повести временных лет» и погодных статьях за 1093 - 1096 гг. Именно этим временем Шах­матов датировал создание того киевского летописного сочине­ния, которому принадлежало предисловие новгородской летопи­си и которое было использовано новгородским летописцем. Мес­том составления этого текста был назван Киево-Печерский мона­стырь.

Сравнение Новгородской первой летописи младшего извода и «Повести временных лет» показывает, что текст первой лето­писи более исправен, чем второй. Неисправность ряда мест в ■ Повести временных лет» усматривается в избыточности сведе­ний о некоторых событиях, что иногда нарушает логику пове­ствования о развитии событий. Эти нарушения свидетельствуют о переработке общего для обоих произведений текста разными летописцами, имевшими различные задачи и источники. Бли­жайший по тексту оригинал одного или нескольких списков принято называть протографом.

Для «Повести временных лет» (в Лаврентьевском, Ипатьев­ском и других списках) и Новгородской первой летописи млад­шего извода протографом является киевский свод, который оп­ределен Шахматовым и назван им Начальным летописным сво­дом 1093 - 1096 гг. Ученый не атрибутировал его, т.е. не связал создание текста с каким-либо конкретным лицом. Однако позд­нее М.Д. Приселков (1881 - 1941) выдвинул гипотезу о том, что составителем свода был игумен Киево-Печерского монастыря Иоанн.

Текст протографа менее переработан в Новгородской первой летописи младшего извода. Включения дополнительной инфор­мации в «Повесть временных лет», приведшие к нарушению ло­гики первоначальных рассказов об описываемых событиях, сви­детельствуют о значительной переработке Нестором Начального летописного свода.

В Лаврентьевской и Ипатьевской летописях избыточный по от­ношению к исходному текст обнаруживается, например, в пове­ствовании о мести княгини Ольги древлянам за смерть мужа - князя Игоря (946 г.). По всей видимости, в протографе «Повести временных лет» рассказывалось о трех случаях мести: во-первых, погребении заживо в яме послов древлянского князя Мала, при­бывших в Киев к Ольге для сватовства; во-вторых, сожжении в Киеве второго древлянского посольства; в-третьих, уничтожении ■древлян после тризны по Игорю в их же земле. Об этих способах I мести Ольги читается и в Новгородской первой летописи. Но в I «Повести временных лет» есть рассказ о четвертой мести, который " отсутствует в новгородском тексте:

Новгородская первая летопись младшего извода

«В лето 6454 (946 г.). Олга съ сы­номъ своимъ Свя-тославомъ събра вой многы и храбры, иде на Деревъскую землю <...> И побе­дита Древляны; и возложиша на них дань тяжку; и две части дани Кыеву идет, а третьяя Вы-шегороду ко Олзе: бе бо Вышегород Олгинъ град» 1 .

«Повесть временных лет»

«В лето 6454 (946 г.). Ольга съ сыномъ своимъ Святославомъ собра вой много и храб­ры, и иде на Дерьвьску землю <...> И победи­та деревляны. Деревляне же побегоша и зат­воришася въ градехъ своих. Ольга же устреми-ся съ сыномъ своимъ на Искоростень град, яко тее бяху убили мужа ея, и ста около града с сыномъ своимъ, а деревляне затворишася въ граде, и боряхуся крепко изъ града, ведеху бо, яко сами убили князя и на что ся предати. И стоя Ольга лето, и не можаше взяти града, и умысли сице (далее следует рассказ о чет­вертой мести княгини - поджоге города Иско-ростеня с помощью голубей. - Т . К .). И побе­гоша людье изъ града, и повеле Ольга воемъ своимъ имати а, яко взя градъ и пожьже и; старейшины же града изънима, и прочая люди овыхъ изби, а другия работе предасть мужемъ своимъ, а прокъ их остави платити дань.

И възложиша на ня дань тяжьку; 2 части дани идета Киеву, а третьяя Вышегороду к Ользе; бе бо Вышегородъ градъ Воль-зинъ...» 2 .

На примере фрагмента погодной статьи 946 г., взятой из «По­вести временных лет», видно, как неумело летописцы обрабаты­вали тексты своих предшественников, желая внести дополнитель­ные известия. Автор разорвал предложение, читавшееся в его источнике, и вставил легенду. Более логичным является текст той же статьи в Новгородской первой летописи младшего извода, ко­торый, следовательно, лучше отражает текст протографа.

Составитель Начального летописного свода в свою очередь опирался на еще более ранний свод, который датируют началом 70-х гг. XI в.

Автором свода многие исследователи, начиная с Шахматова, считают игумена Киево-Печерского монастыря Никона. Некото­рые известные сегодня факты из его жизни свидетельствуют о том, что он мог иметь отношение к киевскому летописанию. Так, Никон был в Тмутаракани, и в летописи в записях 60-х гг. XI в. довольно подробно для того уровня летописания изложены тму-тараканские события.

По мнению Шахматова, свод Никона был дополнен записями событий до 1093 г. включительно и лег в основу Начального лето­писного свода.

Особенностью свода 70-х гг. XI в. было появление в нем ряда точно датированных светских событий, что указывало на суще­ствование каких-то современных записей. Первое такое событие отмечено в 1061 г.: «В лето 6569 (1061 г.). Придоша половци первое на Русьскую землю воевать; Всеволодъ же изыде противу имъ, месяца февраля въ 2 день. И бившимъся имъ, победиша Всеволо­да, и воевавше отъидоша. Се быстъ первое зло от поганых и без-божныхъ врагь. Бысть же князь ихъ Искалъ» 1 . В дальнейшем коли­чество точно датированных событий увеличивается. Возможно, Ни­кон придал историческим записям форму погодных записей, что определило специфику данного вида исторических источников.

Следующий древнейший свод, который был реконструирован Шахматовым, датирован примерно 1039 г. Его появление, по мне­нию ученого, связано с открытием в Киеве митрополии, где по образцу византийских иерархов началась фиксация событий цер­ковной и светской жизни.

Кроме перечисленных летописных сочинений, следы которых обнаруживаются в крупнейшем летописном своде Киевской Руси начала XII в., Нестором были использованы многочисленные письменные и устные источники. Письменные источники разно­образны по жанрам и месту создания (южнославянское «Сказа­ние о начале славянской письменности», переводная греческая «Хроника Георгия Амартола», излагающая всемирную историю до 948 г., и т.д.). Известия своих предшественников Нестор до­полнял легендами. Кроме четвертой мести княгини Ольги он внес в летопись исторические предания, например, о том, как юно­ша-кожемяка одолел печенежского богатыря, а старец спас осаж­денный печенегами Белгород. Летописец включал в текст устную информацию, полученную от своих современников. Так, о собы­тиях второй половины XI в. Нестора информировал Ян Выша-тич. О смерти этого почтенного старца летописец сообщил на стра­ницах «Повести временных лет»: «В лето 6614 (1106 г.)... В се же лето преставися Янь, старець добрый, живъ лет 90, в старости мастите; живъ по закону Божью, не хужий бе первых праведник. От него же и азъ многа словеса слышах, еже и вписах в летописа-ньи семь, от него же слышах. Бе бо мужь благъ, и кротокъ, и смеренъ, огребаяся всякоя вещи, его же и гробъ есть въ Печерь-ском монастыри, в притворе, ид еже лежить тело его, положено месяца иуня въ 24» 2 .

Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов... - С. 112-

2 Повесть временных лет... - С. 28 - 29.

" Повесть временных лет 2 Там же.-С. 119.

Описанные выше этапы создания сводов на протяжении XI - начала XII в., реконструированные Шахматовым, в основных чер­тах признаются большинством ученых. Отдельные авторы предла­гают пересмотреть атрибуцию некоторых из этих сводов, внести уточнения в датировки сводов и объяснить причины их появле­ния. Выстраивая свои новые гипотезы, они тем не менее исходят из реконструкции Шахматова.

Итак, «Повесть временных лет» была летописным сочинением, завершившим первый этап русского летописания и оказавшим влия­ние на летописание в период феодальной раздробленности.

(Н4Л) восходит к их общему источнику, который А. А. Шахматов назвал Новгородско-Софийским сводом.

Старший извод

Летопись старшего извода, представленная двумя списками, полностью опубликована в 2000 году.

• Список М. А. Оболенского. Рукопись в четверть листа, на 463 листах. Написан одним писцом, но с вторжениями ещё трех почерков. Текст кончается описанием событий 1418 года. По водяным знакам датируется концом 1470-х годов, есть приписки о событиях 1481, 1506, 1508 годов. 19 листов из заключительной части рукописи утрачены и при реставрации заменены вставными чистыми. Самое начало рукописи (1 лист) утеряно в обоих списках.
• Список Н. М. Карамзина. Рукопись в четверть листа, на 525 листах. По филиграням датируется 1470-началом 1480-х годов. Кончается событиями 1418 года, на л.523-525 другим почерком в первой четверти XVI века дописаны статьи за 1418-1425 годы, заимствованные из Московского свода 1479 года.

Вводная часть летописи включает как рассказ из ПВЛ , так и введение ко «Временнику» («Яко древле царь Рим…»).

Соотношение объёма текста:

• Вводная часть. Л.1-5об. (стб.1-12)
• Текст 852-1110 годов. Л.5об.-187об. (стб.12-218)
• Текст 1111-1203 годов. Л.187об.-218 (стб.218-253), в XII веке изложение не особенно развёрнуто
• Текст 1204-1304 годов. Л.218-317об. (стб.253-368)
• Текст 1305-1418 годов. Л.317об.-462 (стб.368-542)

Из ранней части летописи ряд событий не упоминается в ПВЛ , но они упомянуты также в Новгородской четвёртой летописи , и позднее большая их часть зафиксированы и в Никоновской :

Ряд этих сведений подтверждается и другими источниками, поэтому они в целом считаются достоверными, хотя по некоторым продолжается научная дискуссия.

Следы любопытной недоработки несут тексты Софийской первой летописи за 1077-1090 годы . В тексте есть ряд пропусков, вместо них неоднократные пометки «писано в Киевском» или «ищи в Киевском» (то есть в некоей Киевской летописи).

Однако 1247, 1248 и 1252 годы в С1Л оставлены пустыми, и ничего не сказано про княжение Михаила Ярославича.

В состав текста Софийской первой летописи входят :

• Перечень князей, митрополитов и епископов, под 897 годом (стб.18-21)
• «Русская правда », под 1019 годом (стб.133-153)
• «Закон судный людям », там же (стб.153-172)
• «Повесть о взятии Царьграда фрягами », а также об иконе Одигитрии, под 1204 годом (стб.253-260)
• Повесть о битве на Липице (стб.263-274)
• Повесть о битве на Калке (стб.275-282)
• Повесть о нашествии Батыя (стб.288-300)
• Рассказ о Невской битве (стб.303-310)
• Рассказ о Чудской битве (стб.312-315)
• Повесть о смерти Михаила Черниговского (стб.318-325)
• Рассказ о смерти Александра Невского, ошибочно помещен под 1251 годом (стб.329-330).
• Повесть о смерти Михаила Ярославича Тверского (стб.375-396)
• Послание Василия, архиепископа Новгородского, к Феодору, епископу Тверскому, о земном рае, под 1347 годом (стб.422-428)
• «Рукописание Магнуша », под 1352 годом (стб.429-431)
• Небольшие рассказы об осаде Твери (1375) (стб.445-448), о битве на Пьяне (стб.451-452), о битве на Воже (стб.452-454).
• Рассказ о Донском побоище (стб.455-470)
• Повесть о нашествии Тохтамыша (стб.471-483)
• Рассказ о походе Дмитрия Ивановича на Новгород, под 1386 годом (стб.486-489)
• Повесть о житии и о преставлении Дмитрия Ивановича (стб.491-507)
• Рассказ о битве на Ворскле (стб.516-518), о смерти Михаила Тверского (стб.518-521)
• Духовная грамота Киприана (стб.526-530)
• Грамота Фотия о Григории Цамблаке, под 1417 годом (стб.538-540)

Рассказ о нашествии Едигея очень краток (стб.532).

Младший извод

К младшему изводу с оговорками можно отнести 12 списков:

1. Толстовский - конец 1460-х - начало 1470-х гг. Обрывается на середине статьи 6926 (1418) г. Шибаев полагает, что, список происходят из Кирилло-Белозерского монастыря.

2. Бальзеровский - кон. 60-х-1-я пол. 70-х гг. XV в. Содержит 346 листов, писан в два столбца полууставом. Листы 1-319 содержат Софийскую 1-ю летопись. Основная часть летописи заканчивается на 1456 г., затем идут не связанные друг с другом и хронологически неупорядоченные статьи 6969 (1461), 1467, 1464, 1460, 1462 (о смерти Василия II) и 6979 (1471) гг. Затем на дополнительной тетради идут дополнительные статьи до 7026 (1518) г. с лакунами из-за утраты листов. Шибаев полагает, что, возможно, список происходят из Кирилло-Белозерского монастыря. Список, принадлежавший Бальзеру, был приобретен Археографической комиссией.

3. ГИМ - б0-е - 70-е гг. XV в. Представляет собой выписки различных произведений из текста Софийской летописи младшего извода: «Правду Русскую», «Закон Судный людем», «Батыево прихождение на землю русскую» (годовые статьи 6745 - 6747 (1237 −1239) гг.), «Побоище великого князя Дмитрия Ивановича на Дону с Мамаем» (статья 6888 (1380) г.), «Слово о житии Дмитрия Ивановича» и отрывки годовых статей за 6923 (1415) и 6925 (1417) гг.

4. РГБ - нач. XVI в. Обрывается на середине годовой статьи 6888 (1380) г.

5. Царского - нач. XVI в. Доведен до 7017 (1508) г. Пропущены все юридические документы под 6527 (1019) г. До кон. XIV в. близок Бальзеровскому, затем начинает расходиться с ним из-за влияния летописи, близкой к Погодинскому виду Сокращенного свода конца XV в. и записей московского великокняжеского летописания до 1508 г.

6. БАН - З0-е - 40-е гг. XVI в. Фрагмент до 6532 (1024) г.

7. Воскресенский (в 1-х изданиях - Синодальный) список - 40-е - 50-е гг. XVI в. С 1392 (6900) г. до статьи 6931 (1423) г. соединен с Софийской 2 летописью. При этом известия из Софийской 1 младшего извода обычно не сокращались и заменялись лишь в том случае, если Софийская 2 то же событие описывала более подробно. После 1423 г. сходство с другими списками младшего извода прекращается, и идет текст Софийской 2, продолженный до 1534 г.

8. Копенгагенский - по Боброву, 2-я. пол. 40-х гг. XVII в. Софийская летопись содержится на лл.64-458 и доходит до 6889 (1381) г.

9. Ундольского - рубеж XVI-XVII в. или начало XVII в. (по филиграням). Входит в состав сборника, происходящего, по Клоссу Б. М., из Троице-Сергиева монастыря. Фрагмент Софийской 1 младшего извода занимает первые 184 листа этого сборника. Фрагмент начинается с рассказа о крещении Ольги под 6463 (955) г. и обрывается на статье 6827 (1319) г., которая содержит «Повесть об убиении тверского князя Михаила Ярославича».

10. Воронцовский - 20-е гг. XVII в. Совпадает с остальными списками до 1423 г., после чего следует текст типа Вологодско-Пермской летописи, доведенный до 6994 (1486) г.

11. Горюшкинский - 50-е гг. XVIII в. Точная копия Бальзеровского, копирует все его лакуны и дефекты. Был снят с Бальзеровского списка в то время, когда тот ещё не был попорчен, и сохраняет часть утраченного текста, а также содержит продолжение за 7026-7031 (1518 −1523) гг., причем статья 7030 г. следует после 7031 г. Содержит 241 нумерованный лист и 4 ненумерованных чистых листа. Листы 2-220 содержат Софийскую 1 младшего извода.

12. Мазуринский - сер. XVI в., 47 листов, сильно поврежденный фрагмент от выбора веры Владимиром под 6494 (986) г. до ослепления Василька Теребовльского под 6606 (1098) г. По Жучковой, содержит чтения, отличные от других списков.

Софийская летопись младшего извода по Толстовскому и Воскресенскому спискам была опубликована Строевым в 1820-21 гг. Текст по Толстовскому и ряду других списков списку была опубликована в томах 5 - 6 ПСРЛ в 1851-1853 годах. Список Царского был опубликован в т. XXXIX ПСРЛ в 1994 году. Мазуринский список опубликован Жучковой И. Л. в 2014 году.

Издания и литература

Издания:

• Софийский временник , или Русская летопись с 862 по 1534 г. / Издал П. Строев . Ч.1. М., 1820. Ч.2. М., 1821.
• ПСРЛ . Т.5. Псковская 2-я и Софийская 1-я летописи. СПб, 1851. 286 с. (с пропусками текста)
• ПСРЛ. Т.6. Софийские летописи. СПб., 1853 (окончание Бальзеровского и Горюшкинского списков, прибавления, содержащиеся в различных списках).
• ПСРЛ. Т.5. Вып.1. Софийская 1-я летопись. Изд. 2-е. Л.,1925. (выпуск 2 не издан)
• Софийская первая летопись старшего извода. (ПСРЛ. Т. VI. Вып.1). М., Языки русской культуры. 2000. 320 с. (новое издание по рукописям, с предисловием Б. М. Клосса)
• ПСРЛ. Т. XXXIX. Софийская первая летопись по списку И. Н. Царского. / Ред. В. И. Буганов, Б. М. Клосс. М., Наука. 1994. 204 с.

Литература:

• Словарь книжников и книжности Древней Руси . Вып.2. Ч.2. Л., 1989. С. 57-61 (статья Я. С. Лурье)
• Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. / Отв. ред.